Что сподвигло римлян так жестоко расправиться с ними?
Вот, например, история Святого Игнатия Богоносца, епископа Антиохийского, жившего в 1-2 веках и, как считается, бывшего учеником Иоанна Богослова.
Согласно преданию, святой был растерзан зверями на арене Колизея.
Святой Игнатий Богоносец. Миниатюра Минология Василия II, Константинополь; 985 г.; Ватиканская библиотека. Рим
Вот как описывает это событие православный церковный календарь:
В 107 году во время похода против армян император Траян проходил через Антиохию.
Ему доложили, что святитель Игнатий исповедует Христа, учит презирать богатство, хранить девство и не приносить жертву римским богам.
Император вызвал святителя и потребовал, чтобы он прекратил свою проповедь о Христе. Старец отказался.
Тогда его в оковах послали в Рим, где на потеху народа он был отдан на растерзание зверям в Колизее.
Казалось бы, всё понятно, и причина преследования епископа Антиохийского обозначена - "исповедует Христа, учит презирать богатство, хранить девство и не приносить жертву римским богам" .
Вам кажется это достаточным, что б отправить человека на съедение зверям?
Однако не всё так просто и очевидно, и традиционная христианская трактовка подобных событий представляет нам только одну точку зрения - членов христианской общины и последователей Христа.
Император же Траян и его чиновники выносили свой приговор (ибо это всё же был именно судебный приговор, а не прихоть императора) на основе действовавшего в то время римского права.
Вот юридические аспекты осуждения на мученическую казнь в римской Империи мы с вами и рассмотрим.
Римская империя в принципе не представляла в себе места для свободного существования христианства.
В чем же выразилось это отрицательное отношение римской государственности к христианству? Против христиан были издаваемы особые распоряжения, но ближайшее рассмотрение правового строя империи того времени приводит к выводу, что христиане были бы гонимы даже в том случае, если бы правительство их просто игнорировало.
Римское право, сложившееся гораздо раньше появления христианства, содержало в себе немало таких подробностей, которые оказывались неблагоприятными для христианства и для всякого другого явления, в этом отношении с ним аналогичного.
Христиане могли подвергаться гонению независимо от какого-нибудь воздействия центрального правительства просто потому, что к ним можно было применить различные пункты общего действующего римского права.
Общество христиан с точки зрения римского права имело вообще характер collegii illiciti, «незаконного собрания».
Различные стороны христианского поведения с точки зрения римского права можно было квалифицировать как минимум по трём различным статьям:
то как sacrilegium, преступление против веры,
то как crimen laesae majestatis, преступление против государства,
то как ars magica, занятие волшебством.
Христианство, как таковое, не может существовать отдельными верующими как особыми единицами; они должны собираться вместе; собрания верующих в церкви необходимы.
Таким образом, с точки зрения римского правительства христианская церковь была collegium или licitum, или illicitum.
Под последнего рода коллегиями (illicita) разумелись тайные скопища, преследующие противогосударственные цели.
Ночные богослужебные собрания христиан имели внешнее сходство с теми coetus noctumi (ночными сборищами), с теми haeteriae (скопищами заговорщиков), против которых издавна вооружалось римское законодательство.
Уже один из законов 12 таблиц гласит: «si quis in urbe coitus nocturnos agitaverit, capitale esto».
Этот закон на практике не раз применялся к различным религиозным обществам (например, к явившемуся в Риме культу Бахуса, последователей которого заподозрили в заговоре, clandestinae conjurationes).
С ночными собраниями в римском воззрении соединялось представление, что на них затевается что-нибудь недоброе. Тайные собрания шли в разрез с исконным правовым воззрением римлян, что там, где собирается римский народ, должен присутствовать официальный представитель этого народа и председательствовать на этом собрании. Поэтому даже во время республики римское правительство весьма неохотно давало разрешение вообще на устройство каких-нибудь корпораций, collegia licita.
Таким образом, для христиан первым препятствием к свободному существованию являлась сама Церковь, и если бы Рим не обратил внимания даже на что-нибудь другое, то преследовал бы христиан за участие в тайных сборищах.
Нужно заметить, что за участие в гетериях было больше снисхождения, чем за прямые преступления против государственной власти; самое наказание не всегда состояло в смерти.
В этом случае в римском законе существовала очень правильная градация наказаний.
Для закона существовали «honestiores», усекавшиеся мечом, и «humiliores», представлявшие живое тело для амфитеатра.
Если же наказание не сопровождалось смертной казнью, то «humiliores» подвергались ссылке, в меньшем случае каторжным работам с легкими кандалами, а при более тяжелом наказании — ссылке ad metallum; вместе с этим они утрачивали права и на свое имущество, которое подвергалось конфискации.
Христиан можно было преследовать
1) на основании чисто случайных поступков.
Римляне не поощряли вообще магии, колдовства, приравнивая их к таким зловредным деяниям, как veneficium (отравление ядом). Но многие явления христианской жизни были таковы, что могли подать повод к подозрениям. Необычайные факты мученического терпения во время истязаний были непонятны для язычников, которые не верили в нравственную силу мучеников и думали, что имеют дело с искусными магами, натирающимися какими-то мазями, которые делают их способными не испытывать страданий.
Некоторые подробности мученических актов, как, например, обливание уриною, имели характер предостережения именно против магических действий.
Самые священные книги христиан могли быть подводимы под понятие «книги магов».
А римский закон угрожал конфискацией домам, где были бы найдены подобные книги; самые книги были сожигаемы, а маги распинаемы на кресте или отдаваемы на съедение зверям или сожигаемы. Подобные обвинения, имеющие случайные основания, могли вести к преследованиям христиан.
2) Но если взять уже самое зерно христианства, то создавалась и прямая почва, базис для преследования христиан язычниками.
Прежде всего можно было доказать, что христиане не чтут богов по закону.
Не только XII таблиц, но и обычное право гласило, что добрый государь как сам должен чтить богов по законам, так равным образом принуждать к этому подданных.
Так как христиане отказывались от почитания богов, то ipso facto их всегда могли обвинять в том, что называется на римском языке — sacrilegium (преступление против религии).
Это и является первым и самым главным преступлением, в котором обвиняли христиан.
А.Е. Березин, "Чудо Святого Себастиана", 1998, 120 x 40 см, холст, масло
Преступления против религии передается латинским словом sacrilegium, святотатство, нарушение религиознаго закона, оскорбление святыни.
По римскому праву виновными в sacrilegium признавались те, которые бы ограбили святыни (publica sacra), признанные государственными.
Это составляло уголовное преступление — judicium capitale, по которому в государстве становилось одной головой меньше, потому что виновный или убивался, или удалялся в изгнание — exilium.
Exilium ставило человека в такое положение, когда возвращение для него было невозможно; государство навсегда лишало его воды и огня.
Но sacrilegium, как уголовное преступление, допускало следующее смягчение: проконсул имел право принимать в соображение различие лиц, условий времени, пола и возраста и таким образом мог постановить из возможных приговоров или более мягкий или более тяжелый, но и самое легкое наказание было достаточно сурово.
Как известно, закон есть закон.
Назначая наказание за преступление, он вместе с тем намечает и форму оправдания.
Когда христиане доказывали, что они не безбожники, что они чтут единого Бога и Единородного Сына Его, то они высказывали истину, которой закон не оспаривал.
Но в смысле sacrilegium это было преступлением против римского культа. Оно обвиняло христиан в том, что они не чтут богов, и опровергнуть этот факт можно было только фактом, т. е. принесением жертвы богам, потому что римлянин понимал под религией не внутреннее убеждение, которое недоказуемо, а факт внешнего, обрядового почитания богов.
Обвинение в безбожии легко могло падать и на самих язычников. Даже греки с понятием атеизма соединяли понятие римское и понимали атеизм как отказ от принесения жертвы. Известно, что Сократа обвиняли в безбожии, но из защитительной его речи ясно, что он чтил богов; следовательно, безбожниками признавали тех, кто отказывался приносить жертвы богам. Пифагор легко подвергнулся обвинению в безбожии, потому что, разделяя воззрения вегетарианцев, не хотел принести в жертву быка; но он вывернулся, потому что принес в жертву быка, сделанного из теста.
Самый легкий субститут в деле оправдания от обвинения в безбожии есть клятва именем богов. Но раз подобная клятва была противна христианской совести, требование ее прямо вело христиан к смерти.
Под crimen laesae majestatis подводились те преступления, в которых предпринималось что-либо против римского народа и его безопасности — те, вследствие которых вооруженные люди появлялись в городе и занимали места в храмах и других общественных учреждениях.
Следовательно, понятие «crimen laesae majestatis» было вполне определенно. Это было преступление, близко соприкасавшееся с другим, обозначаемым понятием «sacrilegium». Прежде лиц, виновных в этом преступлении, подвергали лишению воды и огня, т. е. подвергали изгнанию, потому что в таком случае пребывание обвиненного в своем городе становилось невозможным; а в Риме христиан, обвиненных в этом, отдавали на съедение зверям или сожигали.
Впрочем, здесь делалось различие между лицами, называвшимися «honestiores» и «humiliores»; первых казнили смертию от меча.
В сущности, кроме указанного логического переноса, эти два преступления можно связать одним неразрывным узлом по другой причине.
Римский император был не только верховный охранитель римских «sacra», но он был и сам бог, не говоря уже о том, что сенат прославившихся чем-либо императоров по их смерти причислял к сонму богов и называл «divi».
Корень такого воззрения на императора лежал не в римских представлениях; он берет свое начало с востока. Древние египтяне смотрели на своих фараонов как на сынов богов; такой же взгляд практиковался в Сирии и у азийских греков; последние, собственно, и были виновниками распространения такого воззрения среди римлян. Подпав под власть Рима, они в сильной степени развили у себя культ августов, строили в честь римских императоров храмы, учреждали особых жрецов, которыми чтился «deus Caesar et dea Roma».
Отсюда понятно, что положение христиан в провинции часто было опаснее, чем в самом Риме, ибо там crimen sacrilegii скорее могло перейти в crimen laesae majestatis и повлечь за собою большие пытки и терзания.
Чтобы судить, до какой степени было мелочно применение этого пункта римского права, можно указать на один факт, что при Каракалле было осуждено несколько лиц за то, что они осмелились снять со статуи императора старый, увядший венок, чтобы заменить его новым.
Клятва гением царствующего государя скоро стала одним из самых сильных заверений в устах верноподданного. Возливать вино и воскурять фимиам пред статуей императора делалось само собою разумеющимся долгом верноподданных.
Impietas вообще тесно сплеталась с преступлением против религии. Именно:
а) кто не воскурял фимиама пред статуей государя, тот не признавал, следовательно, его богом и оскорблял его как государя (impietas);
б) кто отказывался чтить римских богов, тот не признавал их и оскорблял государя непослушанием его закону (impietas).
При политическом характере преследования христиан за убеждения, преступление об оскорблении величества, по крайней мере в умах самих чиновников, предшествовало преступлению против религии, как более важное.
Поэтому мученические акты представляют образчики таких рассуждений:
1) «honorate regem nostrum et sacrificate diis».
2) «Omnes christiani, relicta superflua superstitione, cognoscant verum principem, cui omnia subjacent, et ejus deos adorent» (быть христианином значит, следовательно, быть дурным подданным, поклоняться богам императора значит быть его верным подданным).
3) Мученика за отказ от жертвоприношения казнят как «hostem publicum» (государственного преступника) на том основании, что «sprevisse templa respuisse est principem».
4) Консуляр Мартиан на допросе Акакия начал дело с политической его стороны, т. е. поставил вопрос так, что crimen laesae majestatis предшествовало преступлению sacrilegium.
«Как верноподданный римского государя, живущий под римскими законами, — обратился он к епископу, — ты должен, конечно, любить своего государя».
Епископ ответил: «Кто же больше любит римского императора, как не христиане, которые денно и нощно молятся о благоденствии государя, войска и всей римской империи?».
«Хвалю за такое убеждение, — сказал консуляр, — но, чтобы твое верноподданничество сделалось для императора еще яснее, принеси ему жертву».
И, когда Акакий отказался от жертвы императору, выдвинут был вопрос о жертве богам.
В факте отказа со стороны христиан приносить жертвы богам и клясться именем кесаря римлянин видел, таким образом, бесспорное основание для обвинения христиан в политическом преступлении.
Римское право требовало, чтобы христиане молились не за императора, а самому императору, чтобы не испрашивали у Бога счастия ему, а признавали «кесарево счастие» за совершившийся факт.
Самое название кесаря только «господином» было, на взгляд римлян, преступлением со стороны христиан.
Полный титул римского императора: «Dominus et deus noster» («Господин и бог наш»), писавшийся даже в официальных эдиктах, безнаказанно сокращать было нельзя.
Ну а дальше к политических преступников. посягающих на самоё основы римской государственности, совершенно логично приговаривали к соответствовующим времени наказаниям - как вы понимаете, времена были тяжелые, нравы - простые, и потому выбор видов наказаний был не особенно велик - разве что различались способы умервщления, будь то распятие на кресте, усекновение мечом или казнь на арене - в последнем случае римское общество заодно удовлетворяло потребность народа в зрелищах.
Надо сказать, что запрет на приговаривание преступников к смерти на арене был отменен далеко не сразу после того, как христианство стало государственной религией в 325 году.
В 357 году император Константин II воспретил всем римским солдатам и офицерам добровольно поступать в гладиаторские школы. Через восемь лет, в 365 году, император Валентиниан подтвердил эдикт Константина, запрещающий римским судьям приговаривать преступников «к арене», а в 399 году император Гонорий закрыл последние гладиаторские школы. Окончательный и абсолютный запрет гладиаторских боев последовал вновь пять лет спустя.
Касательно же иных способов казни преступников, некоторые из которых были весьма мучительными - то тут христианство не принесло ничего нового, и столетия спустя уже Святая Инквизиция продолжала жечь иноверцев на кострах - но это тема для другого разговора.
Источники:
Юридические основания гонений на христиан
МУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ ХРИСТОВЫ