В 1773 г. разрозненные антиправительственные выступления и глухое недовольство народных масс переросли в мощное восстание, по сути — гражданскую войну.
Его возглавил донской казак Е.И. Пугачев, принявший имя убитого в 1762 г. императора Петра III.
В числе территорий, охваченных пламенем восстания, оказался и Самарский край.
Я же сегодня хочу акцентировать внимание на событиях, происходивших во время этого восстания на территории Кинельского района и пос. Алексеевка, входящего ныне в состав ГО Кинель, а в описываемые времена - бывшем пригородом Алексеевском и даже имевшем деревянную, треугольную в плане, крепость.
Алексеевская крепость на старинном плане Пригорода Алексеевска:.
12 декабря самарский магистрат отказал коменданту Самары Балахонцеву в предоставлении 60 вооруженных человек для защиты города «от нечаянного нападения». Балахонцев связывал угрозу для Самары сначала с появлением на реке Кинеле разъездов перешедшего на сторону пугачевцев атамана Тоцкой крепости Н.Л. Чулошникова, а затем с начавшимся маршем И.Ф. Арапова от Бузулука по Самарской линии крепостей.
Примерно так выглядела река. по которой к Алексеевской крепости двигались в декабре 1773 года разъезды пугачевцев под руководством И.Ф.Арапова.
Сведения о численности отряда Арапова и его намерениях комендант имел весьма неточные. Отряд представлялся ему как «пятисотая злодейская армея», нападение которой ожидалось то в ночь с 22 на 23-е, то 24 декабря.
Вечером 24-го декабря из Алексеевска к Балахонцеву явился знакомый ему купец А. Коротков и сообщил, что в этот самарский пригород вошли 400 повстанцев с немалым количеством пушек, да еще ожидается подход 200 чел., после чего все они двинутся на Самару.
Где-то на дальнем конце этого поля проходила почтовая дорога. по которой к Алексеевской крепости проследовал отряд Арапова с двумя пушками. На месте съёмки располагалась, по моему мнению, Алексеевская крепость.
Предположения коменданта о подавляющем численном перевесе сил противника как будто бы подтвердились.
В шестом часу утра 25 декабря Балахонцев бежал с командой волжских казаков, находившейся в Самаре, и с несколькими солдатами, не предупредив ни жителей, ни даже остававшихся в городе поручика И. Щипачева, двух сержантов и 30 рядовых гарнизонной роты, бросив в городе ссыльных и 6 пушек.
Как выяснилось впоследствии, сведения Короткова были намеренной дезинформацией.
И.Ф. Арапов прибыл в Алексеевск ночью 23 декабря, заняв без боя в течение двух дней все крепости и поселения Самарской линии от Бузулука до Самары.
Передовые разъезды его отряда вошли в самарский пригород сутками раньше, опечатали кабак и соляной амбар, выдержали стычку с разведчиками Балахонцева.
24 декабря после торжественного молебна и чтения пугачевского манифеста от 2 декабря 1773 г., в котором «Петр III» жаловал «истинных сынов отечества» — своих сторонников «всякою вольностию отеческой», атаман обратился к жителям Алексеевска, чтобы те помогли убедить гарнизон и горожан Самары добровольно принять новую власть. Алексеевские жители выбрали Антона Короткова, который и выполнил непростое поручение.
В Самаре после разговора с напуганным Балахонцевым Коротков встретился с депутатами Уложенной комиссии от тамошних казаков и горожан, П. Хопрениновым и Д. Рукавкиным, бургомистром И. Халевиным. Собравшейся в доме Рукавкина верхушке посадской и казачьей общин города были переданы предложения
Арапова, тексты манифеста и других обращений Пугачева и его Военной коллегии. Короткову пообещали встретить повстанцев «хлебом и солью», но просили отложить вступление их в город на один день, «дабы не зделалось в городе никакова помешательства».
Однако Арапов решил не откладывать взятия Самары, используя чрезвычайно благоприятную ситуацию для своего сравнительно небольшого отряда, в котором на самом деле было около 200 чел. и всего две пушки, захваченные днем раньше в Красносамарской крепости.
На плане села обозначены стены и башни крепости (обведены желтым), сохранившиеся поныне валы и рвы (синим):
Где-то на этом поле располагались постройки Красносамарской крепости - церковь, штаб, шесть казарм, канцелярия, два соляных амбара и питейный дом. На горизонте - левобережные леса реки Самара.
Это решение было принято даже вопреки полученному им указу пугачевской Военной коллегии, по которому
ему велено было идти не в Самару, а в Сок Кармалы «для нападения обще с есаулом Чулошниковым на находящуюся там воинскую команду».
Утром 25 декабря, через несколько часов после бегства Балахонцева, началось шествие горожан за крепостные валы навстречу повстанцам. В нем участвовали бургомистр И. Халевин, купеческий староста И. Бундов, священники и диаконы всех самарских церквей во главе с протопопом А. Ивановым, многие «первые граждане» и рядовые жители.
После встречи с атаманом на подъезде к городу процессия двинулась в соборную церковь, где был отслужен молебен. По его окончании сам бургомистр, потому что «он читать мастер», огласил пугачевский манифест, указ Военной коллегии о наборе добровольцев в повстанческую армию и «увещание к народу о поставке в армию в Оренбург провианта».
Затем палили из пушек, угощали всех казенным вином.
Жители единодушно кричали здравицу Петру III «с изъявлением буйной и неистовой своей радости» его сторонников.
Единодушие было редким, «все в городе от мала до велика верили и почитали того самозванца за истинного Петра Третьего и оказывали Арапову совершенное повиновение». Должностные лица
городского самоуправления сохранили свое положение, казачьи командиры, чины гарнизона оставались при исполнении обязанностей. Так, над солдатами, находившимися в городе, команду принял поручик И. Щипачев, замещавший беглеца Балахонцева.
Пребывание повстанцев в городе не сопровождалось репрессиями. Жители утверждали, что повстанцы не чинили ни над кем насилия и никого не предавали смертной казни. Исполнявший при Арапове обязанности палача Н. Курдюков за время похода по Самарской линии и пребывания в Самаре никого не умерщвлял и
даже не сек.
Отряд Арапова в Самаре пополнили, прежде всего, ссыльные.
Численно выросший в Самаре отряд Арапова все же не мог противостоять приближавшимся к городу карательным войскам.
Атаман обратился за помощью к горожанам и ее, в отличие откоменданта Балахонцева, получил. Бургомистр приказал «наряжать» на помощь повстанцам жителей с тем оружием, какое у них есть в домах. Среди вышедших по набату утром 29 декабря на лед Волги, чтобы отбить атаку двигавшихся от села Рождествено карателей, было немало самарян.
Плохо вооруженные и фактически не обученные военному делу пугачевцы не смогли выдержать удара регулярной воинской части — легкой полевой команды майора К. Муфеля. Она насчитывала около 500 опытных солдат и даже численно превосходила собранные Араповым силы.
Повстанцы сильно сопротивлялись, потеряли много человек убитыми, общее число которых установить не
удалось, так как трупы были жителями собраны и спрятаны, а не найденных занесло снегом. Ворвавшись в Самару, каратели «умертвили» еще несколько «злодеев». В их руки попали 200 чел. пленными и вся артиллерия восставших.
Арапов с остатками отряда отошел к Алексеевску, куда на помощь атаману поспешили другие повстанческие командиры края.
На горе - пригород Алексеевск - в левой части горки когда-то стояла не сохранившаяся ныне деревянная Алексеевская крепость. По этому полю могли отступать пугачевцы после падения Алексеевской крепости:
Однако и к правительственным войскам подошло подкрепление — легкая полевая команда подполковника П. Гринева с двумя гусарскими эскадронами. К ней был прикомандирован сотрудник секретной следственной комиссии Г.Р. Державин, будущий великий русский поэт.
7 января 1774 г. после ожесточенного боя восставшие оставили Алексеевск, исход борьбы за Самару окончательно решился не в их пользу.
Следствие, проведенное Державиным в Самаре, показало, что все жители повинны в переходе на сторону восставших. Последний бой они дали карателям во время дознания. На допросах самарские священники утверждали, что из своих прихожан и сограждан никого в сообществе с пугачевцами не видели, бургомистр объявил, что ему не известны ни «сообщники» Пугачева, ни «колеблющиеся в службе ее императорского величества». Участники сражения, взятые в плен, никак «не могли» вспомнить и назвать «по имянам» тех, кто был в бою вместе с ними.
Поголовное наказание становилось бессмысленным.
К ответственности привлекли тех, «которые познатнее», от которых по их положению в обществе следовало ожидать исполнения долга и показа «хороших примеров к подражанию» другим жителям.
10 горожан «при собрании прочих сего города жителей наказаны нещадно батоги» и отпущены. В Казань в следственную комиссию передали дела бургомистра, священников, военнослужащих, депутатов Уложенной комиссии, купца А.Короткова. Последний был по ее приговору повешен в Алексеевске вместе с другим местным жителем отставным казачьим писарем А. Горбуновым.
После подавления восстания из крепости были изъяты все пушки, и бывшая крепость стала обычным селом.
Источник:
История Самары (1586—1917 гг.): монография / под ред. П.С. Кабытова, Э.Л. Дубмана, О.Б. Леонтьевой. — Самара: Издательство «Самарский университет», 2015. — 480 с. КВК 978-5-86465-664-8
Все фотографии и отметки на картах - мои собственные.